Мой внутренний мир, как неведомый сад,
В нём много чего есть, чему я не рад,
Где Древо познанья добра или зла
В своих превращениях манит меня.
К воде припадаю, пью сладкий ручей,
Змея приползает ко мне меж камней,
И жалит меня, и я в страхе кричу
К Спасителю или уже к палачу?
Во мне столько мути и столько добра,
Где Каин и Авель всё делят меня,
Где дальней дорогой идёт Авраам,
И всё не дойдет никак, это - я сам!
Пустыня, оазис, леса и сады,
И Бог только знает, что там впереди?
А вон, за тем камнем, опять поворот,
Где Иаков боролся всю ночь напролёт,
За Бога схватился, молил до зари,
И не отпускал, только благослови!
И Ева, и Лея, а также Рахель,
С кем только из них не делил я постель?
И мстительность братьев своих за сестру
Я тоже изведал и в этом не лгу.
Иосифом, предан жестоко я был,
Я Иеремия, Иезекииль.
И как Моисей я вас вел на Восток,
Но сам свою землю достичь я не смог.
Я жил, я любил, я страдал на веку
Я этот огонь навсегда сберегу.
И я донесу до вас Новый Завет,
Ведь Ветхий мы все не исполнили, нет.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Когда горят осиновые рощи
Неистовым огнём самосожженья,
Становится понятнее и проще
Круговорот извечного движенья.
Кружится лист осиновый, кружится –
Нет в мире беспощаднее закона.
Но никогда душою не напиться
Осеннего серебряного звона.
Стоишь ты на великом перепутье,
Осенняя в душе клубится даль…
Какой же новой обернётся сутью
Твоя неутолённая печаль?
Ты молишься и жаждешь, жаждешь чуда,
Забыв, кто ты, и где твой ныне дом.
Что был уже Христос и был Иуда,+
Что чудо это всё в тебе самом.
Распались царства и законы Нила,
Сквозь мрак иная выбилась струя,
Твоё лицо, как тайна, проступила
На вечном, грозном поле бытия.
Всего лишь миг?
А что такое вечность?
Огонь, огонь, в начале и в конце!
Природы гениальная беспечность
Вдруг надломилась на твоём лице
(Пётр Проскурин)
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
Обряд ? - сергей рудой Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?
Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие - и празднование!
