Спираль Ра-звития глава 4
Инок59
-Ну как ты милый, жар не отпускает?
Мария с полотенцем подошла.
-Диагноз точный, даже врач не знает,
Температуру я уколами сбиваю,
Ты весь горел, когда я вновь зашла.
Ты видимо потерял сознание,
Когда лежал в горячечном бреду.
Я думала, облегчит сон страдание,
А ты как в коме, что за наказание,
Зато теперь я точно не уйду.
Он медленно приходил в сознание,
Стараясь, диалог сна удержать.
Ведь часто память, словно в наказание,
От нас хоронит то, на чём внимание,
Мы акцентировать стараемся опять.
Сознаньем вновь реальность овладела,
Вернув в суставы, ноющую боль.
Жар поутих, в висках ещё шумело,
Он попросил Марию, чтоб присела,
Словами, выразив ей нежность и любовь.
* * *
Всплывала в памяти неоднозначность диалога,
Вопросов рой в сознании кружил.
Процесс познанья мира, очень долог,
И очень часто не подвластен многим,
С нас требуя взамен духовных сил.
Мы ж, ревностно оберегая «знание»,
Что косный разум из видений ткёт.
Кроим из миражей, ту явь сознания,
Что принимаем сутью мироздания,
И в этом заключается просчёт.
Несовершенна плоть, и в том причина,
Нам нужны силы, чтоб существовать.
Инстинкт самосохранения личины,
Довлеет над духовностью и сильно,
И с этим очень трудно совладать.
Развитие формаций неизбежно,
Призвано дух от плоти отделить.
Но в лени своей сущности изнежась,
Развитие сознания небрежно,
Пытаются подспудно отдалить…
Презрев все заповеди, в суетности тщетной,
Мы наслажденье возвели на пьедестал.
В погоне за мирским, губим планету,
Честь разменяли, совесть незаметна,
Нас низменных страстей погубит вал.
Освободил нас от борьбы за выживание,
Научный и технический прогресс.
И здесь бы вспомнить нам своё призвание,
Духовность возродить для созидания,
Покаяться, отсрочив свой конец…
Но мы ведомые соблазном Люцифера,
Во лжи погрязли, всюду алчность, грязь.
Влекут сознание кумиры и химеры,
И в плотском наслажденье нет нам меры,
И даже смерть нас не страшит подчас.
-Ну вот, ты сам ответил на вопросы,
В сознанье тихий голос прозвучал.
Инстинкты побороть, увы, не просто,
Но за духовность следует бороться,
В том высшего сознанья идеал.
* * *
Наше развитье устремленье к Богу,
А творчество, духовной силы рост.
И «лишь идущему пройти эту дорогу»,
В борьбе с инстинктом, шаг за шагом, понемногу,
Шагнём мы наконец на «звёздный мост».
И только осознав себя как личность,
Мы воспоём СВОБОДУ и ЛЮБОВЬ.
Приняв понятье *самоидентичность,
Поймём:- дух свят, материя вторична,
И возродимся к созиданью вновь…
* * *
Он видно задремал в её объятиях,
Боль отступила, на душе покой.
Смог разум над обидою возобладать и,
-Прости меня, сумел он прошептать ей,
Их закружила нежностью любовь…
*Самоидентичность
Способность понимать свою индивидуальность, жить сообразуясь с ней, способность принимать себя таковым, каков есть, а не таким, каким должен быть, способность рационально относиться к своим недостаткам.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
